Записки бывшего афериста, или Витязь в еврейской шкуре - Максим Камерер
Когда пара особо недоверчивых правдоискателей тоже «уехала в Чечню» -поток ходоков на Шаболовке иссяк. И ужасные чехи побежали. Я сам хорошо помню как наша крыша заспешила к родным саклям. Ностальгирующий Муса, с лицом цвета щетины, метался по окормляемым конторам в поиске нала на дорогу, а суки-коммерсанты, почуяв слабину, скалились наглыми рожами и плакались за убытки.
Борисыч, справедливости ради надо сказать, и отечественных мурлокатанов не жаловал. Но если у славянского шкафа были варианты-уехать после приемки на больничку инвалидом или закататься в цемент, то у вайнахов был один путь. Прямиком в Валгаллу.
Спасибо ему, чо. Много хороших людей от этой сволочи спас.
Но это так, к слову.
Зелимхан организовал свою бригаду из соклубников-боксеров. Студенты-горняки стучали там по грушам забесплатно. Зелимхан, полагаю, как то в раздевалке открыл газету и прочел там программу на всю жизнь. Ну как же! Он-кто? Боксер? Боксер! Дагестанец? Дагестанец! Стало быть что? «Наши цели ясны, задачи определены, за работу, товарищи!»
Осталось только собрать народ, воодушевить его на подвиг и найти подходящую жертву. С первым проблем не было. Боксеры радостно согласились с идеей, что все небоксеры им должны. Как это они раньше до такого не додумались?! Ну, Зелим, ну голова!
С первой жертвой промахнулись, правда. Наехали на МИСиСовских студентов, что гоняли автобусы между магазинами. Народ попался несовременный, духа времени не улавливающий.
— Чего?! МИСИС Горному платить будет? А ху-ху не хо-хо? -вежливо переспросили у новоявленной братвы 500 сплоченных дембелей.
Первый блин вышел комом.
Но Зелим был парень упорный и таки добыл себе первого подкрышевого. Заправщика-азербайджанца на своем военном бензовозе.
Дальше пошло-поехало. Через некоторое время у Зелимхана уже было несколько десятков заправок по Москве.
Одна стояла прямо под Крымским мостом-рядом с ЦДХ.
Базой сбора братвы стал ресторан Дома Художников. Поскольку знаком я с героем был давно, то имел счастие наблюдать этот цирк изнутри. Вообще, быт братвы-тема очень богатая и нераскрытая. Попробую обрисовать несколько эпизодов.
1. Наверсачивание.
Иду к ЦДХ и вижу странную картину: группа качков прыгает на одной ноге, снимает-одевает свитера, штаны, ботинки и проч. Прям на улице. Обстановка сильно смахивает на гардеробную Юдашкина на модном показе, если бы не рожи манекещиц.
Оказывается, девицы-красавицы дружно затарились Версаче и теперь хвастают перед друг дружкой обновами. Смотрясь в витрину ЦДХ. Со стороны картина выглядит совершенно уморительно.
— Вах! Слющай мине идет?
— Вай ты, красавчик, слющай!
— А клифт как?
— Как влитой, отвечаю! Ваще ништяк!
— Макс, привет! Как тебе обнова? Знаешь, сколько я за эти шкары отдал?
— Стильненько, Зелим. Но не зашквар ли?
— Чего?
— Ну это ж Версаче?
— Ну?
— Так он это…
— Чего это?
— Того… это. Заднеприводный. Выходит, ты с петуха лагерный клифт стянул и в нем по зоне рассекаешь…
Повисает недобрая тишина. Блядь, ну кто меня за язык тянул?
Толпа переглядывается.
— Макс, иди нахер! В Версаче Сильвестр ходит!
— Аааа, ну раз Сильвестр…
— Завидуешь, вот и… Короче, ну тя в пень. Армани твой поди лучше.
Примерка продолжается.
…
2.Курбан-байрам.
Крымский мост. Подъезжаю на их заправку и вижу знакомые рожи.
— Физкульт-привет, Зелимхан!
— О! Ты кстати! Баранины хочешь?
— Неожиданно. Но хочу.
— Отлично! Сейчас барана будем резать, по правилам треть надо бедным и нуждающимся отдать, а как назло ни одного нуждающегося поймать не можем. Полчаса уже гоняемся. Одного бедного отловили, только нож достал-тот в реку спрыгнул. Орал как резаный.
— Я его понимаю. А я, сталбыть за нуждающегося пойду?
— Есть возражения?
— Никаких! Мало того-всем расскажу, что с самого Зелимхана получаю. Мол, ты мне долю заносишь.
— Какую долю?!!!
— Треть-сам же сказал.
— Ты когда-нибудь допиздишься, Макс. Ладно, пошли.
Озираюсь по сторонам. В мыслях некий сумбур.
Москва, Центр, Крымский мост, Центральный Дом Художника за спиной, ЦПКиО в 50 метрах, группа суровых мужчин творит дуа перед закланием барана. Я участвую в жертвоприношении на берегу Москвы-реки. Полный сюр.
Зелимхан недавно правоверен, потому в его действиях видна некая неуверенность. Остальные в этом деле вообще ни в зуб ногой. Половина бригады-русские, так что от них вообще толку мало. В действе они принимают участие подевольно, на правах сочувствующих отчего настроены зубоскально.
Зелим добормотал молитву, почесал ладони о щетину и взялся за нож. Хищно ощерился и нагнулся над бараном.
— Бисми Ллаг!!!
— Погодь, а разве барана не надо башкой на восток?
— Жрец замирает над жертвой. Пытается вспомнить.
— Вроде да… А где восток?
— Кажется-там.
— Ни хуя-там!
— Ты гонишь! Университет-там!
— Да!
— Значит восток-там!
Толпа радостно включается в дискуссию. Все орут, размахивают руками и тычут пальцами во все направления. Баран вертится спорящими туда-сюда, как стрелка компаса. Всем весело. Кроме барана и Зелимхана. Им обоим все уже осточертело и хочется закончить побыстрее.
— У кого компас есть?
Свежая мысль. Включаюсь:
— А астролябия?
Народ киснет со смеху.
— Что? И секстана ни у кого нету? Ну что за люди! Как с такими баранов резать?! С такими и кроликов разводить западло!
Смешки перерастают в полнокровный ржач.
— ТИХО!!! Восток-ТАМ! Закрыли базар!
Все построились, по мере сил посерьезнели и…
— Бисми Ллаг!!!
— Зелим…
— Я сейчас тебя зарежу, Макс!!!!
— Я вспомнил!
— Что?
— Барана надо не на восток а на Каабу направлять!
— ААААААА!!!!! А ГДЕ КАААБА????
— В Мекке!
— Идиот!!! Направление какое?
— А я ебу?
Толпа заново окунается в спор. Галдеж стоит несусветный.
— Вот! Географию учил?
— Ну?
— Шереметьево-это там?
— Ну?
— Значит Мекка-там!
— Да с хуя ли!
— Курский вокзал-туда!
— И чо!
— С него в Крым поезда! А это то же направление!
— Ты идиот?
О баране все забыли. А зря. Скотина распутывает небрежно завязанную веревку и стартует в сторону парка Культуры. Шобла несется за ним. Впереди, Зелимхан — вопя и размахивая полуметровым кинжалом. Отдыхающие москвичи в ужасе разбегаются с их пути. Стою, грущу о неполученной доле. Моя треть барана улепетывает с такой резвостью, что надежды получить подаяние тают на глазах.
Опять язык подвел.
…
Сироту обидели-2
Зелимхану с родины привезли фамильный кинжал. Семейная реликвия. Типа его Шамиль подарил прпа-пра-пра-деду героя за большой вклад в деле огазавачивания Каваказа. Приз «Командиру лучшего бандформирования года»
Кинжал и вправду красив. Серебрянная ручка, сапфир в навершии, золотая чеканка, сам из булата. Цены неимоверной.
По такому поводу в ЦДХ дастархан. Пьет только русская часть бригады-Зелим в религиозной завязке. Заодно завязал всех дагов.
Те маются. Выходим на улицу. Мага и Руслан мрачно курят.
— А вам курить-то можно, пацаны?
— Макс, отвали от греха!
— Папка-то не заругает? Это ж харам!
— Макс! Я последний раз предупреждаю!
— Мага, я не о том. Мне с Туркмении такой ганджубас привезли… Хотел вас раскурить, но с учетом религиозного рвения вашего шефа…
— Давай!
— А мне за это ничего не будет?
— Не томи!
Только раскумарились, выходит шеф. Легок на помине. Мага испуганно сует косяк мне.
— Магомет! Дальше по-ненашенски, но все понятно. АхIарти гьалмагъуни долбоеб бирару косяк хырмыр гула бала гыртырбыр дьжазах ишак билят!!!
— Гьитини си иба?
— Он говорит, что ты-долбоеб.
— Ээээ, суету не наводи!
— Рот закрой, торчок!
— Ширдирхирая, дила царил пикри либ…
Ситуация накаляется. Придется вмешаться.
— Зелим, да они не курили.
— Да? А чего глаза в кучку?
— Под дым попали. Трава убойная, а они рядом стояли.
— Чё ты меня кружишь? Стояли, где курили, сидели, где пили, лежали где ебались?
Неожиданно шобла ловит ха-ха.
— ААААААА!!!! КРРРАСАВЧИК!!!! БАРКАЛЛЛА!!! ОТДУШИБРАТУХААА!!!!
Вой, хрипы, толпа извивается на асфальте. Шеф понимает, что воспитывать в сотрудниках сейчас правоверие -без толку.
Не поймут. Азияты-с.
Матерясь вполголоса уходит.
Шобла по одному утягивается в зал. Я за ними. Вдруг крики, беготня, суета какая то.
— ?
— Там! Там!
— Что?
— Там Зелима тачку чуть не угнали!!!
— Оппа!
Выхожу-точно. Джип «широкий» вскрыт, сигналка снята, еще бы полминуты и…
Повезло злдею-один из братвы вовремя вышел.
— Я их мир топтал! -разоряется
